Твитнуть
Сообщение от Ilia Krohmal
Посмотреть сообщение
Ещё раз проговорим основной момент.
Двенадцать апостолов - это не личности, не исторические физические деятели, а двенадцать аспектов Слова.
В круге двенадцати аспектов, имя "Иуда Симонов Искариот" присвоено плоти Слова, - а точнее: подобию плоти греховной.
Это соответствие устанавливается через рассмотрение происхождения двенадцати колен Израиля.
Иуда является четвёртым* сыном Лии, где Лия обозначает Ветхий завет - завет той самой дуальной буквы.
Рождение двенадцати сыновей Израиля распределено в определённом порядке, сообразованном с числами и их соотношениями внутри последовательности, что разбиралось нами в отельных работах.
То что происходит с Иудой в Евангелиях, равно как и с остальными апостолами, представляет собой не поступки и судьбы физических личностей, а иллюстрации правильного или ложного обращения с соответствующим аспектом Слова.
Это требует смены угла зрения при чтении повествования, и при постоянной практике непременно выработает соответствующий навык чтения.
Так, если дьявол положил на сердце Иуде предать Иисуса в мир, то должно быть совершенно понятно, что речь идёт о неправильном восприятии подобия плоти греховной.
То есть, это не Иуда, не подобие плоти греховной, совершает такое, а Иуда проходящий через превратный ум, используется этим умом на дела заблуждения.
Точно такая же ситуация с Петром, совершающим дела заблуждения, и прочими апостолами.
Поэтому слова Иисуса "не двенадцать ли вас Я избрал, но один из вас дьявол" - следует рассматривать через правильный, целостный угол зрения.
Двенадцать аспектов Слова - природное сочетание.
Убери один аспект - и Слово исчезнет как Слово Божие.
Но проходя через ветхие, превратные умы, эти аспекты неверно оными воспринимаются, и используются против воли Божией на дела лжи.
Но вернёмся к обозначенной теме.
Числом тридцать в Писании обозначается подобие плоти греховной:
30 = 3 (число Иисуса, ум Христов) х 10 (проходящий через среду или обращающийся в среде тленных дуальных начал мира).
И подобие плоти греховной, и его духовный эквивалент - число 30, - представляют собой замечательный пример двуликого Януса, а точнее - двуликого Иуды.
Действительно, спасение мира через подобие плоти греховной оказалось медалью с двумя сторонами: на одной - Божье, целостное; на другой - кесарево, разделённое (о чём даны примеры в искушении Иисуса Христа спасти мир по-мирски).
Один Иуда стремится "спасти" мир через его завоевание и покорение воинствующим богословием, то есть мирскими, плотскими методами; другой Иуда - присоединиться к миру в немощи, через смерть вторую, дабы в свой час воскреснуть в последний день воскресением вторым.
О втором Иуде говорится так:
Как видим, служители того Царствия, которое не от мира сего, будут стремиться предать Иисуса Иудеям.
И в целом, каждый автор Евангелий, каждый истинный евангелист, каждый зрелый верующий, является примером правильного, по Христу, обращения с Иудой Симоновым Искариотом.
Да и как иначе: написание Евангелия для свободного обращения в мире есть предание Иисуса в руки мира сего, предание в немощи, посев Слова в немощи.
То же самое мы находим у Павла:
Где же тот Павел, который проповедует Иисуса Христа мечом и силою мудрости? Где тот Павел, который превозносится и воинствует откровениями?
Вместо этого, он сообразуется в служении со Христом распятым - а это момент предельной немощи.
В Евангелии иллюстрации негативного обращения с Иудой Симоновым Искариотом, то есть с подобием плоти греховной, выставлены напоказ.
Вместе с поступками Петра, отвечающего за учение о Сыне Человеческом, они образуют основной тандем повествования.
Действительно, в речах и наставлениях Иисуса предательство уступает по значимости только Кресту.
В свете понимания предательства, или передачи, как свойства подобия плоти греховной, мы должны чётко понимать, что Писание уделяет первостепенное значение этому аспекту Слова.
Ибо весьма многое на него завязано.
Повторимся, что невозможно вникнуть не только в Иуду, а и в целом в Писание, облечённое в иллюзию плоти, не настроив правильный угол зрения.
Впрочем об этом сказано предостаточно.
Мы же, обратимся к истории с тридцатью сребренниками.
Как мы выяснили, передача Иисуса в руки мира осуществляется через евангелизацию, через проповедь Иисуса Христа пришедшего во плоти.
Так, если евангелист идёт в мир и остаётся в нём, проповедуя Иисуса Христа и уча, то тем самым он предаёт Иисуса в руки грешников.
Если евангелист написал Евангелие и пустил его в публичное обращение, то также предал Иисуса в руки грешников.
В случае негативного обращения с Иудой, ситуация выглядит иначе: он берёт плату за Евангелие.
И это очень интересно.
Сама по себе Евангелизация осуществляется как дар Божий грешникам.
Ещё:
Почему же Иуда (а точнее - пользующиеся Иудой) берут плату за Евангелие?
В ранних работах мы характеризовали этот процесс как богословский заказ, когда Иуда выясняет, какого качества Слово интересует Иудеев.
Теперь мы можем продвинуться дальше, ибо принцип продажи Евангелия рассматривается Павлом:
Итак есть "некоторые", которые проповедуют Христа не чисто, а "по любопрению".
Греческое εριθείας (эритхЭйас), которое перевели как "любопрение", имеет следующие значения:
1. раздор, ссора, распря, интрига;
2. честолюбие, соперничество, любопрение, сварливость;
Как видим, здесь скрывается ассортимент значений, описывающих типичное плотское состояние ума, стремящегося разделять, превозноситься, враждовать, тщеславиться.
Но это не всё. Стронг даёт небольшое пояснение, которое заставит нас вздрогнуть:
"Изначально слово обозначало того, кто работает за плату. Наемного рабочего не уважали, потому что он трудился только ради своей выгоды".
Но это только цветочки.
Двенадцать апостолов - это не личности, не исторические физические деятели, а двенадцать аспектов Слова.
В круге двенадцати аспектов, имя "Иуда Симонов Искариот" присвоено плоти Слова, - а точнее: подобию плоти греховной.
Это соответствие устанавливается через рассмотрение происхождения двенадцати колен Израиля.
Иуда является четвёртым* сыном Лии, где Лия обозначает Ветхий завет - завет той самой дуальной буквы.
Рождение двенадцати сыновей Израиля распределено в определённом порядке, сообразованном с числами и их соотношениями внутри последовательности, что разбиралось нами в отельных работах.
То что происходит с Иудой в Евангелиях, равно как и с остальными апостолами, представляет собой не поступки и судьбы физических личностей, а иллюстрации правильного или ложного обращения с соответствующим аспектом Слова.
Это требует смены угла зрения при чтении повествования, и при постоянной практике непременно выработает соответствующий навык чтения.
Так, если дьявол положил на сердце Иуде предать Иисуса в мир, то должно быть совершенно понятно, что речь идёт о неправильном восприятии подобия плоти греховной.
То есть, это не Иуда, не подобие плоти греховной, совершает такое, а Иуда проходящий через превратный ум, используется этим умом на дела заблуждения.
Точно такая же ситуация с Петром, совершающим дела заблуждения, и прочими апостолами.
Поэтому слова Иисуса "не двенадцать ли вас Я избрал, но один из вас дьявол" - следует рассматривать через правильный, целостный угол зрения.
Двенадцать аспектов Слова - природное сочетание.
Убери один аспект - и Слово исчезнет как Слово Божие.
Но проходя через ветхие, превратные умы, эти аспекты неверно оными воспринимаются, и используются против воли Божией на дела лжи.
Но вернёмся к обозначенной теме.
Числом тридцать в Писании обозначается подобие плоти греховной:
30 = 3 (число Иисуса, ум Христов) х 10 (проходящий через среду или обращающийся в среде тленных дуальных начал мира).
И подобие плоти греховной, и его духовный эквивалент - число 30, - представляют собой замечательный пример двуликого Януса, а точнее - двуликого Иуды.
Действительно, спасение мира через подобие плоти греховной оказалось медалью с двумя сторонами: на одной - Божье, целостное; на другой - кесарево, разделённое (о чём даны примеры в искушении Иисуса Христа спасти мир по-мирски).
Один Иуда стремится "спасти" мир через его завоевание и покорение воинствующим богословием, то есть мирскими, плотскими методами; другой Иуда - присоединиться к миру в немощи, через смерть вторую, дабы в свой час воскреснуть в последний день воскресением вторым.
О втором Иуде говорится так:
"36. Иисус отвечал: Царство Моё не от мира сего; если бы от мира сего было Царство Моё, то служители Мои подвизались бы за Меня, чтобы Я не был предан Иудеям; но ныне Царство Моё не отсюда" (Иоанна 18:36)
И в целом, каждый автор Евангелий, каждый истинный евангелист, каждый зрелый верующий, является примером правильного, по Христу, обращения с Иудой Симоновым Искариотом.
Да и как иначе: написание Евангелия для свободного обращения в мире есть предание Иисуса в руки мира сего, предание в немощи, посев Слова в немощи.
То же самое мы находим у Павла:
"1. И когда я приходил к вам, братия, приходил возвещать вам свидетельство Божие не в превосходстве слова или мудрости,
2. ибо я рассудил быть у вас не знающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого,
3. и был я у вас в немощи и в страхе и в великом трепете" (1-е Кор.2:1-3)
2. ибо я рассудил быть у вас не знающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого,
3. и был я у вас в немощи и в страхе и в великом трепете" (1-е Кор.2:1-3)
Вместо этого, он сообразуется в служении со Христом распятым - а это момент предельной немощи.
В Евангелии иллюстрации негативного обращения с Иудой Симоновым Искариотом, то есть с подобием плоти греховной, выставлены напоказ.
Вместе с поступками Петра, отвечающего за учение о Сыне Человеческом, они образуют основной тандем повествования.
Действительно, в речах и наставлениях Иисуса предательство уступает по значимости только Кресту.
В свете понимания предательства, или передачи, как свойства подобия плоти греховной, мы должны чётко понимать, что Писание уделяет первостепенное значение этому аспекту Слова.
Ибо весьма многое на него завязано.
Повторимся, что невозможно вникнуть не только в Иуду, а и в целом в Писание, облечённое в иллюзию плоти, не настроив правильный угол зрения.
Впрочем об этом сказано предостаточно.
Мы же, обратимся к истории с тридцатью сребренниками.
"14. Тогда один из двенадцати, называемый Иуда Искариот, пошёл к первосвященникам
15. и сказал: что вы дадите мне, и я вам предам Его? Они предложили ему тридцать сребреников;
16. и с того времени он искал удобного случая предать Его" (Матфея 26:14-16)
15. и сказал: что вы дадите мне, и я вам предам Его? Они предложили ему тридцать сребреников;
16. и с того времени он искал удобного случая предать Его" (Матфея 26:14-16)
Так, если евангелист идёт в мир и остаётся в нём, проповедуя Иисуса Христа и уча, то тем самым он предаёт Иисуса в руки грешников.
Если евангелист написал Евангелие и пустил его в публичное обращение, то также предал Иисуса в руки грешников.
В случае негативного обращения с Иудой, ситуация выглядит иначе: он берёт плату за Евангелие.
И это очень интересно.
Сама по себе Евангелизация осуществляется как дар Божий грешникам.
"21. Но ныне, независимо от закона [а закону все должны], явилась правда Божия, о которой свидетельствуют закон и пророки,
22. правда Божия через веру в Иисуса Христа во всех и на всех верующих, ибо нет различия,
23. потому что все согрешили и лишены славы Божией,
24. получая оправдание даром, по благодати Его, искуплением во Христе Иисусе" (Римлянам 3:21-24)
22. правда Божия через веру в Иисуса Христа во всех и на всех верующих, ибо нет различия,
23. потому что все согрешили и лишены славы Божией,
24. получая оправдание даром, по благодати Его, искуплением во Христе Иисусе" (Римлянам 3:21-24)
"7. ходя же, проповедуйте, что приблизилось Царство Небесное;
8. больных исцеляйте, прокаженных очищайте, мёртвых воскрешайте, бесов изгоняйте; даром получили, даром давайте" (Матфея 10:7,8)
8. больных исцеляйте, прокаженных очищайте, мёртвых воскрешайте, бесов изгоняйте; даром получили, даром давайте" (Матфея 10:7,8)
В ранних работах мы характеризовали этот процесс как богословский заказ, когда Иуда выясняет, какого качества Слово интересует Иудеев.
Теперь мы можем продвинуться дальше, ибо принцип продажи Евангелия рассматривается Павлом:
12. Желаю, братия, чтобы вы знали, что обстоятельства мои послужили к большему успеху благовествования,
13. так что узы мои о Христе сделались известными всей претории и всем прочим,
14. и большая часть из братьев в Господе, ободрившись узами моими, начали с большею смелостью, безбоязненно проповедовать слово Божие.
15. Некоторые, правда, по зависти и любопрению, а другие с добрым расположением проповедуют Христа.
16. Одни по любопрению проповедуют Христа не чисто, думая увеличить тяжесть уз моих;
17. а другие из любви, зная, что я поставлен защищать благовествование" (Филип.1:12-17)
13. так что узы мои о Христе сделались известными всей претории и всем прочим,
14. и большая часть из братьев в Господе, ободрившись узами моими, начали с большею смелостью, безбоязненно проповедовать слово Божие.
15. Некоторые, правда, по зависти и любопрению, а другие с добрым расположением проповедуют Христа.
16. Одни по любопрению проповедуют Христа не чисто, думая увеличить тяжесть уз моих;
17. а другие из любви, зная, что я поставлен защищать благовествование" (Филип.1:12-17)
Греческое εριθείας (эритхЭйас), которое перевели как "любопрение", имеет следующие значения:
1. раздор, ссора, распря, интрига;
2. честолюбие, соперничество, любопрение, сварливость;
Как видим, здесь скрывается ассортимент значений, описывающих типичное плотское состояние ума, стремящегося разделять, превозноситься, враждовать, тщеславиться.
Но это не всё. Стронг даёт небольшое пояснение, которое заставит нас вздрогнуть:
"Изначально слово обозначало того, кто работает за плату. Наемного рабочего не уважали, потому что он трудился только ради своей выгоды".
Но это только цветочки.