Твитнуть
Сообщение от Ilia Krohmal
Посмотреть сообщение
Требовалось время и рассуждения, чтобы понять, что само понятие "буквальный смысл" - духовно, и его нужно рассматривать в привязке ко второй завесе.
То есть, если вы вводите определение что "буквальный смысл" - это физический смысл, то вы рассуждаете в привязке к первой завесе, и вы ещё внешний, пытающийся войти вовнутрь.
Такое определение потребно только для направляющих бесед с язычниками, которые не понимают сам принцип языка Писания, выраженный первой завесой.
Но если вы прошли внутрь скинии, то здесь понятие "буква" - духовно, и когда говорится о "служении букве", то здесь априори обсуждаются проблемы, возникающие в невидимом, в духовном.
Служение буквы и буквальному смыслу - это духовная проблема, а не физическая.
Разбирая Декалог, мы совершили множество открытий, которые, подобно пазлам, позволили выложить картину общего Замысла Декалога.
Обратите внимание - и этот нюанс мы снова подчёркиваем, - Декалог, будучи законом Целостности, написан в особом, запретительном ключе.
Павел определяет общий смысл Декалога так:
Проще говоря, "закон" и "не пожелай" - это одно и то же, это сама идея закона.
Но что мешало подать в мир совершенно другой формат закона, не запретительный, а утвердительный?
Например, сформулировать заповеди в ином ключе, когда вместо "не пожелай" и "не делай так", будет: "желай этого" и "делай так"?
Кажется, это наивные вопросы, но на самом деле они рассматривают глубинные смыслы, исходящие из учения Духа.
Посмотрите как Павел рассуждает о законе в таком же сравнительном плане, а затем раскрывает формат Декалога с точки зрения учения Духа:
Павел начинает рассуждения от противного, от варианта когда закон мог бы животворить.
Но отвергает такую возможность.
При этом вместо фразы "закон заключил всех под грехом" он неожиданно употребляет фразу "Писание всех заключило под грехом".
В греческом исходнике на месте "Писания" стоит "графос" - текст, Писание, письменное изложение, начертание.
Таким образом Павел наводит наше внимание на формат Декалога, на форму его письменного изложения.
Фактически, получается ровно то, о чём мы говорили выше: формат, посредством которого написан Декалог, заключил всех под грехом.
Запретительный формат написанного Декалога и стал той самой буквой, которой служат Иудеи.
Уделим этому особое внимание.
Запретительный формат виден явно. Но внутри скинии это не имеет никакого отношения к физическому.
Рискуя нарваться на тавтологию, мы можем сказать что запретительный формат - это тот духовный смысл, который напрашивается в первую очередь.
Однако на самом деле, запретительный формат, будучи виден явно, обслуживает не явное, а скрытое - учение Духа о Целостности.
Ни одна заповедь Декалога не говорит о Целостности явно. И тем не менее, запретительный формат Декалога обслуживает именно её. Павел:
Давайте изложим то же самое по смыслу, который изъяснил Павел:
Отсюда хорошо видно, что вера которая смотрит на невидимое, смотрит на учение Духа о Целостности, о едином спасительном Замысле построения путей духового роста.
Вера, которая смотрит на невидимое, не смотрит на запретительный формат подачи Декалога.
Вот почему, когда пришла вера, мы больше не под стражею этого формата.
И здесь Павел идёт дальше, и говорит о Замысле: Писание (писаный запретительный формат Декалога) дан для того, чтобы, заключив нас под грехом неспособности исполнить Декалог, открыть врата для реализации обетований, нацеленных на приближение к Богу через веру в Иисуса Христа.
Не видя ЧТО обслуживает Декалог, не разумея Целостности в лице Иисуса Христа пришедшего во плоти, кою обслуживает Декалог, Иудеи из числа противников так и остались привязаны к видимому запретительному формату Декалога.
Вот это и есть духовный смысл таких понятий как "буквальный смысл" и "служение осуждения".
Как видим, они не имеют никакого отношения к физическому, и характеризуют служение видимому запретительному формату Декалога.
Интересно, что запретительный формат Декалога, при понимании его характера, обслуживающего Целостность, лишается иллюзии разделения с видимым, которую вложили в него служители буквы.
Ведь Целостность в лице Иисуса Христа пришедшего во плоти по своей природе предназначена к соединению видимого и невидимого в одно, при этом не оскверняясь от видимого.
На самом деле, запреты Декалога касаются того как теряют Целостность, и как ею неправильно пользуются.
Но служители буквы, не разумеющие Целостности, переиначили запретительный формат в отказ от взаимодействия с видимым и в отказ от его спасения.
Все эти вещи хорошо разобраны в Евангелиях и посланиях, и мы не раз будем к ним возвращаться.
По иудейской терминологии, Декалог написан в формате намёка, когда все десять заповедей написанные в форме запрета или отрицания, на контрасте создают запрос на поиск противоположных смыслов: "а что можно пожелать?", "а как можно делать?".
И этот запрос - первый шаг в поиске истинного ответа.
То есть, если вы вводите определение что "буквальный смысл" - это физический смысл, то вы рассуждаете в привязке к первой завесе, и вы ещё внешний, пытающийся войти вовнутрь.
Такое определение потребно только для направляющих бесед с язычниками, которые не понимают сам принцип языка Писания, выраженный первой завесой.
Но если вы прошли внутрь скинии, то здесь понятие "буква" - духовно, и когда говорится о "служении букве", то здесь априори обсуждаются проблемы, возникающие в невидимом, в духовном.
Служение буквы и буквальному смыслу - это духовная проблема, а не физическая.
Разбирая Декалог, мы совершили множество открытий, которые, подобно пазлам, позволили выложить картину общего Замысла Декалога.
Обратите внимание - и этот нюанс мы снова подчёркиваем, - Декалог, будучи законом Целостности, написан в особом, запретительном ключе.
Павел определяет общий смысл Декалога так:
"7. Что же скажем? Неужели от закона грех? Никак. Но я не иначе узнал грех, как посредством закона. Ибо я не понимал бы и пожелания, если бы закон не говорил: «не пожелай»"(Римлянам 7:7)
Но что мешало подать в мир совершенно другой формат закона, не запретительный, а утвердительный?
Например, сформулировать заповеди в ином ключе, когда вместо "не пожелай" и "не делай так", будет: "желай этого" и "делай так"?
Кажется, это наивные вопросы, но на самом деле они рассматривают глубинные смыслы, исходящие из учения Духа.
Посмотрите как Павел рассуждает о законе в таком же сравнительном плане, а затем раскрывает формат Декалога с точки зрения учения Духа:
"21. Итак, закон противен обетованиям Божиим? Никак! Ибо если бы дан был закон, могущий животворить, то подлинно праведность была бы от закона;
22. но Писание всех заключило под грехом, дабы обетование верующим дано было по вере в Иисуса Христа"(Галатам 3:21,22)
22. но Писание всех заключило под грехом, дабы обетование верующим дано было по вере в Иисуса Христа"(Галатам 3:21,22)
Но отвергает такую возможность.
При этом вместо фразы "закон заключил всех под грехом" он неожиданно употребляет фразу "Писание всех заключило под грехом".
В греческом исходнике на месте "Писания" стоит "графос" - текст, Писание, письменное изложение, начертание.
Таким образом Павел наводит наше внимание на формат Декалога, на форму его письменного изложения.
Фактически, получается ровно то, о чём мы говорили выше: формат, посредством которого написан Декалог, заключил всех под грехом.
Запретительный формат написанного Декалога и стал той самой буквой, которой служат Иудеи.
Уделим этому особое внимание.
Запретительный формат виден явно. Но внутри скинии это не имеет никакого отношения к физическому.
Рискуя нарваться на тавтологию, мы можем сказать что запретительный формат - это тот духовный смысл, который напрашивается в первую очередь.
Однако на самом деле, запретительный формат, будучи виден явно, обслуживает не явное, а скрытое - учение Духа о Целостности.
Ни одна заповедь Декалога не говорит о Целостности явно. И тем не менее, запретительный формат Декалога обслуживает именно её. Павел:
"23. А до пришествия веры мы заключены были под стражею закона, до того времени, как надлежало открыться вере.
24. Итак, закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою;
25. по пришествии же веры, мы уже не под руководством детоводителя"(Галатам 3:23,25)
24. Итак, закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою;
25. по пришествии же веры, мы уже не под руководством детоводителя"(Галатам 3:23,25)
23. А до пришествия веры [в учение Духа о Целостности, которое обслуживается Декалогом] мы заключены были под стражею видимого запретительного формата закона, до того времени, как надлежало открыться вере.
24. Итак, видимый запретительный формат закона был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою;
25. по пришествии же веры, мы уже не под руководством детоводителя
24. Итак, видимый запретительный формат закона был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою;
25. по пришествии же веры, мы уже не под руководством детоводителя
Вера, которая смотрит на невидимое, не смотрит на запретительный формат подачи Декалога.
Вот почему, когда пришла вера, мы больше не под стражею этого формата.
И здесь Павел идёт дальше, и говорит о Замысле: Писание (писаный запретительный формат Декалога) дан для того, чтобы, заключив нас под грехом неспособности исполнить Декалог, открыть врата для реализации обетований, нацеленных на приближение к Богу через веру в Иисуса Христа.
Не видя ЧТО обслуживает Декалог, не разумея Целостности в лице Иисуса Христа пришедшего во плоти, кою обслуживает Декалог, Иудеи из числа противников так и остались привязаны к видимому запретительному формату Декалога.
Вот это и есть духовный смысл таких понятий как "буквальный смысл" и "служение осуждения".
Как видим, они не имеют никакого отношения к физическому, и характеризуют служение видимому запретительному формату Декалога.
Интересно, что запретительный формат Декалога, при понимании его характера, обслуживающего Целостность, лишается иллюзии разделения с видимым, которую вложили в него служители буквы.
Ведь Целостность в лице Иисуса Христа пришедшего во плоти по своей природе предназначена к соединению видимого и невидимого в одно, при этом не оскверняясь от видимого.
На самом деле, запреты Декалога касаются того как теряют Целостность, и как ею неправильно пользуются.
Но служители буквы, не разумеющие Целостности, переиначили запретительный формат в отказ от взаимодействия с видимым и в отказ от его спасения.
Все эти вещи хорошо разобраны в Евангелиях и посланиях, и мы не раз будем к ним возвращаться.
По иудейской терминологии, Декалог написан в формате намёка, когда все десять заповедей написанные в форме запрета или отрицания, на контрасте создают запрос на поиск противоположных смыслов: "а что можно пожелать?", "а как можно делать?".
И этот запрос - первый шаг в поиске истинного ответа.