Стихи известные и не очень...

[Вениамин Зорин]

Иван Тургенев

* * *

Давно ли вы были самими собой?
Давно ли гуляли по лесу весной?
Давно ли вы слушали пение птиц?
Давно ли не видели искренних лиц?

Давно ли мечтали? Давно ли любили?
Давно ли вы там, где вы не были, были?
И не превратилось ли ваше "всегда"
В "попозже", "потом", "не сейчас", "никогда"?

[Вениамин Зорин]

Людмила Рубцова

* * *

Уж дышит август сентябрём,
И календарь тасует масти,
А мы всегда чего-то ждём:
То лета, то зимы, то счастья...

[Вениамин Зорин]

Евгений Голубенко

Одесса

* * *

Дремотою ночь прошлась по пляжам.
Смолк закат, свернулся и затух.
И, пока высь неба в звёздной страже,
Даже звук не выронит петух.

Но в июле ночи скоротечны.
Небо тронул красками восход.
И забыты напрочь ночь и вечер,
И в лазурь уходит звёздный флот.

Разметав объятья побережий,
Выйдя ожиданием в зарю,
Город мой черпал из моря свежесть,
Ветреность и женственность свою.

[Вениамин Зорин]

Эдуард Асадов

* * *

Пока мы живы, можно всё исправить,
Всё осознать, раскаяться, простить.
Врагам не мстить, любимым не лукавить,
Друзей, что оттолкнули, возвратить.

Пока мы живы, можно оглянуться,
Увидеть путь, с которого сошли.
От страшных снов очнувшись, оттолкнуться
От пропасти, к которой подошли.

Пока мы живы... Многие ль сумели
Остановить любимых, что ушли?
Мы их простить при жизни не успели,
И попросить прощенья не смогли...

Когда они уходят в тишину,
Туда, откуда точно нет возврата,
Порой хватает нескольких минут
Понять о, Боже, как мы виноваты!

И фото чёрно-белое кино.
Усталые глаза знакомым взглядом.
Они уже простили нас давно
За то, что слишком редко были рядом,

За не звонки, не встречи, не тепло.
Не лица перед нами, просто тени...
А сколько было сказано «не то»,
И не о том, и фразами не теми.

Тугая боль, вины последний штрих,
Скребёт, изводит холодом по коже.
За всё, что мы не сделали для них,
Они прощают. Мы себя не можем...

[Вениамин Зорин]

Владимир Высоцкий

* * *

Меня сомненья - чёрт возьми! -
Давно буравами сверлили:
Зачем мы сделались людьми?
Зачем потом заговорили?

Зачем живя на четырёх,
Мы встали, распрямили спины?
Затем - и это видит Бог, -
Чтоб взять каменья и дубины.

Мы умудрились много знать,
Повсюду мест наделать лобных,
И предавать, и распинать,
И брать на крюк себе подобных!

[Вениамин Зорин]

Эль Твит

* * *

Я всё соврал.
У вас обычные глаза,
И голос ваш такой же как у многих,
Я врал, что всё хотел вернуть назад,
Сплетая воедино две дороги.

И ваши безмятежные черты
Ничуть меня не душат среди ночи.
Да и в объятьях ваших глубины,
Мне кажется, не больше, чем у прочих.

Ещё я врал,
что шёл за вами по пути,
Что выдержал разлуки еле-еле.
Я так же врал, что вас когда-нибудь любил.

Я врал себе...
но так и не поверил...

[Вениамин Зорин]

Ліна Костенко

* * *

Ще вчора була я висока, як вежа.
Здається, ще трохи дістану зеніт.
І раптом, як вибух, обвал і пожежа.
Розтрощений камінь уже не граніт.

Руйновище віри, і розпач, і розпач!
Під попелом смутку похований шлях.
Зажурені друзі сахнулися врозтіч.
Посіяне слово не сходить в полях.

На те й погорільці, будуємо хатку.
Над хаткою небо. А знов голубе.
Найвище уміння почати спочатку
життя, розуміння, дорогу, себе.

[Вениамин Зорин]

Белла Ахмадулина

--------------------------------


Так, значит, как вы делаете, други?
Пораньше встав, пока темно-светло,
открыв тетрадь, перо берете в руки
и пишете? Как, только и всего?

Нет, у мепя все хуже, все иначе.
Свечу истрачу, взор сошлю в окно,
как второгодник, не решив задачи.
Меж тем в окне уже светло-темно.

Сначала ночь отчаянья и бденья,
потом (вдруг нет?) неуловимый звук.
Тут, впрочем, надо начинать с рожденья,
а мне сегодня лень и недосуг.


---------------------------------


СОН

* * *

О опрометчивость моя!
Как видеть сны мои решаюсь?
Так дорого платить за шалость-
заснуть? Но засыпаю я.

И снится мне, что свеж и скуп
сентябрьский воздух. Все знакомо:
осенняя пригожесть дома,
вкус яблок, не сходящий с губ.

Но незнакомый садовод
разделывает сад знакомый
и говорит, что он законный
владелец. И войти зовёт.

Войти? Как можно? Столько раз
я знала здесь печаль и гордость,
и нежную шагов нетвердость,
и нежную незрячесть глаз.

Уж минуло так много дней,
а нежность-облаком вчерашним,
а нежность - обмороком влажным
меня омыла у дверей.

Но садоводова жена
меня приветствует жеманно.
Я говорю: - Как здесь туманно...
И я здесь некогда жила.

Я здесь жила-лет сто назад.
-Лет сто? Вы шутите?
-Да нет же!
Шутить теперь? Когда так нежно
столетьем прошлым пахнет сад?

Сто лет прошло, а все свежи
в ладонях нежности - к родимой
коре деревьев, запах дымный
в саду все тот же.

- Не скажи! -
промолвил садовод в ответ.
Затем спросил: - Под паутиной,
со старомодной челкой длинной,
не ваш ли в чердаке портрет?

Ваш сильно изменился взгляд
с тех давних пор, когда в кручине,
не помню, по какой причине,
вы умерли-лет сто назад.

- Возможно, но - жить так давно,
лишь тенью в чердаке остаться,
и все затем, чтоб не расстаться
с той нежностью? Вот что смешно.


---------------------------------------


Прохожий, мальчик, что ты? Мимо
иди и не смотри мне вслед.
Мной тот любим, кем я любима!
К тому же знай: мне много лет.

Зрачков горячую угрюмость
вперять в меня повремени:
то смех любви, сверкнув, как юность,
позолотил черты мои.

Иду... февраль прохладой лечит
жар щек... и снегу намело
так много... и нескромно блещет
красой любви лицо моё.




----------------------------


Пришла. Стоит. Ей восемнадцать лет.
Вам сколько лет? Ответила:
Осьмнадцать.
Многоугольник скул, локтей, колен.
Надменность, угловатость и косматость.

Все чудно в ней: и доблесть худобы,
и рыцарский какой-то блеск во взгляде,
и смуглый лоб... Я знаю эти лбы:
ночь напролет при лампе и тетради.

Так и сказала: Мне осьмнадцать лет,
меня никто не понимает в доме.
И пусть! И пусть! Я знаю, что поэт!
И плачет, не убрав лицо в ладони.

Люблю, как смотрит гневно и темно,
и как добра, и как жадна до боли.
Я улыбаюсь. Знаю, что давно,
а думаю: давно ль и я, давно ли?..

Прощается. Ей надобно скорей,
не расточив из времени пи часа,
робеть, не зная прелести своей,
печалиться, не узнавая счастья...


-------------------------------------


Теперь о тех, чьи детские портреты
вперяют в нас неукротимый взгляд:
как в рекруты забритые в поэты,
те стриженые девочки сидят.

У, чудища, в которых все нечетко!
Указка им лишь наущенье звезд.
Не верьте им, что кружева и челка.
Под челкой лоб. Под кружевами хвост.

И не хотят, а притворятся ловко.
Простак любви влюбиться норовит.
Грозна, как Дант, а смотрит, как плутовка.
Тать мглы ночной, «Мне страшно!» говорит.

Муж несравненный! Удели ей ада.
Терзай, покинь, всю жизнь себя кори.
Ах, как ты глуп! Ей лишь того и надо:
дай ей страдать и хлебом не корми!

Твоя измена ей сподручней ласки.
Не позабудь, прижав ее к груди:
все, что ты есть, она предаст огласке
на столько лет, сколь есть их впереди.

Кто жил на белом свете и мужского
был пола, знает, как судьба прочна
в нас по утрам: иссохло в горле слово,
жить надо снова, ибо ночь прошла.

А та, что спит, смыкая пуще веки,
что ей твой ад, когда она в раю?
Летит, минуя там, в надзвездном верхе,
твой труд, твой долг, твой грех, твою семью.

А все ж пора. Стыдясь, озябнув, мучась,
надела прах вчерашнего пера
и прочь одна, в бесхитростную участь,
жить, где жила, где жить опять пора.

Те, о которых речь, совсем иначе
встречают день. В его начальной тьме,
о, их глаза как рысий фосфор, зрячи,
и слышно: бьется сильный пульс в уме.

Отважно смотрит! Влюблена в сегодня!
Вчерашний день ей не в науку. Ты
здесь ни при чем. Ее душа свободна.
Ей весело, что листья так желты.

Ей важно, что тоскует звук о звуке.
Что ты о ней ей это все равно.
О муке речь. Но в степень этой муки
тебе вовек проникнуть не дано.

Ты мучил женщин, ты был смел и волен,
вчера шутил не помнишь нынче, с кем.
Отныне будешь, славный муж и воин,
там, где Лаура, Беатриче, Керн.

По октябрю, по болдпнской аллее
уходит вдаль, слезы не уронив,
нежнее женщин и мужчин вольнее,
чтоб заплатить за тех и за других.


--------------------------------------


Глубокий нежный сад, впадающий в Оку,
стекающий с горы лавиной многоцветья.
Начнёмте же игру, любезный друг, ау!
Останемся в саду минувшего столетья.

Ау, любезный друг, вот правила игры:
не спрашивать зачем и поманить рукою
в глубокий нежный сад, стекающий с горы,
упущенный горой, воспринятый Окою.

Попробуем следить за поведеньем двух
кисейных рукавов, за блеском медальона,
сокрывшего в себе... ау, любезный друг!..
сокрывшего, и пусть, с нас и того довольно.

Заботясь лишь о том, что стол накрыт в саду,
забыть грядущий век для сущего событья.
Ау, любезный друг! Идёте ли? - Иду. -
Идите! Стол в саду накрыт для чаепитья.

А это что за гость? - Да это юный внук
Арсеньевой. - Какой? - Столыпиной. - Ну, что же,
храни его Господь. Ау, любезный друг!
Далекий свет иль звук - чирк холодом по коже.

Ау, любезный друг! Предчувствие беды
преувеличит смысл свечи, обмолвки, жеста.
И, как ни отступай в столетья и сады,
душа не сыщет в них забвенья и блаженства.


---------------------------------------------------




Завидна мне извечная привычка
быть женщиной и мужнею женою,
но уж таков присмотр небес за мною,
что ничего из этого не вышло.

Храни меня, прищур неумолимый,
в сохранности от всех благополучии,
но обойди твоей опекой жгучей
двух девочек, замаранных малиной.

Еще смеются, рыщут в листьях ягод
и вдруг, как я, глядят с такой же грустью.
Как все, хотела и поила грудью,
хотела медом, а вспоила ядом.

Непоправима и невероятна
в их лицах мета нашего единства.
Уж коль ворона белой уродится,
не дай ей бог, чтоб были воронята.

Белеть нелепо, а чернеть не ново,
чернеть недолго, а белеть безбрежно.
Все более я пред людьми безгрешна,
все более я пред детьми виновна.


------------------------------------

Медлительность

Надежде Яковлевне Мандельштам*

* * *

Замечаю, что жизнь не прочна
и прервется. Но как не заметить,
что не надо, пора не пришла
торопиться, есть время помедлить.

Прежде было - страшусь и спешу:
есмь сегодня, а буду ли снова?
И на казнь посылала свечу
ради тщетного смысла ночного.

Как умна - так никто не умен,
полагала. А снег осыпался.
И остался от этих времен
горб - натруженность среднего пальца.

Прочитаю добытое им -
лишь скучая, но не сострадая,
и прощу: тот, кто молод, - любим.
А тогда я была молодая.

Отбыла, отспешила. К душе
льнет прилив незатейливых истин.
Способ совести избран уже
и теперь от меня не зависит.

Сам придет этот миг или год:
смысл нечаянный, нега, вершинность...
Только старости недостает.
Остальное уже совершилось.


* Жена О.Мандельштама.




--------------------------------------
...
...
...
...

... И там, в летящих облаках,
останутся как знак разлуки
в моих протянутых руках
твои протянутые руки.

[Вениамин Зорин]

Не верьте мне, когда
я это говорю!..

Подражание Белле Ахмадулиной
-----------------------------------------------
Б. Ахмадулина - Взойти на сцену

* * *

Я буду говорить что чувства уж остыли,
что уж давно других, не вас боготворю,
что даже и не знал, что вы меня любили...
Не верьте мне, когда я это говорю!